Музей Київської ГЕС

Военный музей как храм памяти

Сегодня одни живут воспоминаниями о войне, другие — на ней зарабатывают, а третьи ищут последнее пристанище погибшим солдатам

Татьяна КОГУТИЧ, Александр ЛУКЬЯНЕНКО (фото) «ВЕДОМОСТИ» (из Новых Петровцев)

Вы были когда-нибудь в военном музее? Я признаться, нет — не считала это нужным. В школе нас учили, что это была война другого народа — советского, и нам, сегодняшним украинцам, не хватит сил разобраться, кто был в ней героем, кто — захватчиком, чей это был подвиг, и был ли он подвигом? Учителя намекали, что миллионы людей пали на бранных полях из-за амбиций двух групп людей, чьи идеи были одинаково зверскими, и рисовали перед нами образ других героев — «лесных чертей» УПА, которые стояли за свой, украинский, народ. И еще мне всегда казалось, что подобные музеи оживают лишь в преддверии тематических праздников. Оказалось, жизнь там бурлит — просто своя, особенная, понять которую можно,только сняв личину будничности — как шляпу перед входом в храм.

     В ЭТОМ году я решилась открыть дверь Государственного музея-заповедника «Битва за Киев в 1943 году». Перед 9 Мая в таких музеях всегда аншлаги — не успевает отъехать с парковки один автобус со школьниками или ветеранами, как его место занимает следующий. На моих глазах с двухэтажного «Неоплана» высыпают ребята с рюкзаками и гуськом заходят вслед за учителями на территорию музея — еще только час дня, но в преддверии праздника им, видать, сократили уроки.  Некоторым весело: мальчишки сразу же взбираются на первую попавшуюся зенитку и начинают позировать однокашникам-фотографам. Старший научный сотрудник музея Петр СИНЬКО, встретивший нас у входа, говорит, что некоторые ребята порой удивляют своими познаниями в военной технике. Девчонки же ведут себя более сдержанно. Они пытаются внимать рассказу экскурсовода, а когда экскурсия заканчивается и они дожидаются у входа своих учителей, некоторые девочки вдруг начинают вальсировать. Дело в том, что на здании музея-диорамы — колонка, из которой постоянно звучат военные песни. «Синенький скромный платочек падал с опущенных плеч...» — в такт самому известному хиту времен Великой Отечественной современные школьницы — в каких-то невозможных розовых чулках, с распущенными волосами цвета вороньего крыла и черными стрелками вокруг глаз — вполголоса считают, выписывая фигуру вальса, шажки: «Раз два три, раз, два, три...». Умиляюсь... А ведь нынешних школьников постоянно упрекают в недалекости — они, дескать, не могут даже сказать, когда и как началась война. Может и не могут, но Великая Отечественная в их жизни существует.
     Для них — это танки, сфоткаться на которых — круто, и душевные песни, под которые вальсируют даже депрессивные черно-розовые «эмо».
    ПРОХОДИМ с Петром Синьком дальше на территорию музея, узнаем от него о подготовке к празднику: говорят, в субботу сюда президент собирается, так что нужно составить список сумчан, участвовавших в битве за Киев... Чтобы ему, дескать, приятно было... Он показывает нам памятник освободителям Киева, блиндажи и командные пункты, танки и военную технику... Петр Иванович — человек широко известный в узких кругах: немногие современники так хорошо разбираются в военной технике, как он. Часто выезжает на поисковые работы — туда, где велись бои за Киев. Рассказывает, как-то в полесских болотах даже танк нашли — он просел настолько, что из земли виднелась только крышка люка...
— Теперь уже, наверное, полностью ушел под землю, — говорит Петр Иванович. — Мы подсчитали, что за год он оседал где-то на 5 см. А когда вытащить его не удалось — разве что вертолетом надо было... чтобы добраться в то место с наземной техникой, требовалось прорезать березовую просеку — а кто бы это разрешил?
    Но был бы ценный экспонат, вздыхает он. Но в музее и без этого интересных военных артефактов хватает — особенно впечатляет здешняя диорама битвы за Киев (автор М. Присекин) и выставка на третьем этаже солдатского обмундирования (есть даже личные вещи японского воина) и оружия.  Многое здесь — из частных коллекций. Некоторые вещи дают музею поисковики — так называемые «белые» археологи, которые занимаются поиском и перезахоронением солдат. С «черными», коих интересует только оружие и награды, не сотрудничаем. Хотя Петр Иванович частенько ходит посмотреть, что они продают на блошином базаре. Говорит, ажиотаж на антикварную милитарию нынче высокий, особая борьба за награды. Много подделок: если настоящая стоит 1000 долларов, например медаль Ушакова (таких выпустили только 15 тысяч), то подделку можно купить за 100 гривен. Разберется, где что, только специалист. Умнее поступают немцы. В военное время награды выпускали 18 фирм. Некоторые работают и нынче, снова тиражируют эти медали — та же технология, тот же металл: почему бы и нет, если спрос такой? А что вы хотели, Вторая мировая — это доходный бизнес.

    МИМО нас проходят ветераны — спешат к автобусу. Для них экскурсии сюда постоянно организовывают социальные службы. Петр Иванович вздыхает. Интересуюсь, почему. Да, мол, ветераны сегодня... «В смысле?» — удивляюсь. «Ну, посмотрите, у него на груди — медаль за освобождение Киева и за освобождение Одессы. Как такое может быть, если эти бои велись приблизительно в одно время?» Купил, значит, — у нас сегодня ведь продают все: от национальных заводов до личных наград. Да и родился он в 1932-м году — в 43-м, когда были эти бои, ему всего-то 11 лет было... Дедушка-ветеран оборачивается: «Но пассаран! — кричит он нам, подняв в грозящем жесте сжатую в кулак руку. — Знаете, что это значит?» — И сам же отвечает: «Не пройдет! Фашист не пройдет!» Вторая мировая — это война, на которой не стесняются зарабатывать...

    ИНТЕРЕСУЮСЬ у Петра Ивановича об одном из самых нашумевших  неофициальных экспонатов — мешочком костей в подвале музея. Они попали в музей из военной части в Лютеже, которая находится неподалеку. Там копали яму для ограды и наткнулись на останки. «Обратились к нам — мы изъяли кости, сделали экспертизу. Оказалось — женщина. По пломбам патологоанатомы определили — немка. Это было еще семь лет назад».
— Говорят, останки принадлежат известной немецкой снайперше?
— Мы не знаем, чьи это останки, но перезахоронить их по-человечески не можем. Когда нашли, связались с немцами. Они сказали, что в этих местах погибли шесть женщин. Пятеро похоронены, а шестая считается пропавшей без вести. Это — какая-то известная спортсменка-лыжница, Мария Эмилия ее звали. Хотя сомневаемся, что это так — есть сведения, что эту женщину после здешних боев видели в Житомире. Но официальных действий от немцев тогда так и не дождались — а просто так известную личность мы не можем похоронить. Так и остается. Ждет своего времени. Да, Вторая мировая — это тысячи разбросанных по украинской земле костей, не собранных, не отпетых и не похороненных по-человечески.

    А ВЕДЬ ГОВОРЯТ: любая война длится до тех пор, пока не похоронен последний ее солдат. Хорошо, что есть в Украине люди, приближающие этот день, — их называют поисковиками. Мы пообщались с Сергеем ГАФАРОВЫМ, одним их троих участников историко-патриотической группы «Победа». Он занимается этим с товарищами уже года три. За это время успели перезахоронить около 256 солдат — совместно с музеем «Битва за Киев в 1943 году» прошлым летом хоронили солдат возле мемориала в центре села Новые Петровцы.
    Устанавливают личности погибших солдат по жетонам. Легко, если информация написана карандашом. Но в 1943-м выпустили серию чернильных жетонов, поэтому убитые в 1943-м — обречены: чернила чаще всего размокшие. Личные вещи найденных поисковики передают в музеи или в школы. Ребята как-то находили солдат из одной роты, у которых были самодельные крестики из полосок металла: видать, командир перед трудным боем позаботился, чтобы такой крестик был у каждого. А говорят, люди не верили в Бога.
— Я не знаю, почему этим занимаюсь, — рассказывает Сергей. — Может, в память о деде, но, скорее всего, из-за самого процесса-то, что могу видеть глаза родственников, все еще ждущих вестей о пропавших без вести. У нас просто не было слов, когда нашли солдата и определили его личность по судебной повестке в портмоне:  она хорошо сохранилась. Это был Петр Данилович Мовчан из села  Строкове Переяслав-Хмельницкого района. Еще живы два его сына — Алексей и Николай. А жена умерла 15 лет назад — и как нас поразило, что она до последнего ждала его: даже завещала оставить подле себя место для мужа. И его таки перезахоронили рядом с ней.
— Но я многого и не понимаю, — говорит Сергей. — Например, как на таком можно пиариться: бывает, что во время перезахоронения нам даже слово сказать возле микрофона не дадут, все выступают местные власти, хвалятся... А еще не понимаю тех уродов, которые занимаются раскопками не из-за людей, а из-за их вещей. Когда приходишь на место боя и видишь, как вокруг окопа разбросаны побелевшие на солнце кости солдат, становится жутко. Неужели так можно поступать с останками человека ради какой-то ржавой каски или фляги? Мы, признаться, ни разу не находили на убитых солдатах ни золотых колец, ни ценных наград...

                Часовня памяти к 65-летию освобождения Киева
— Не секрет, что тема Великой Отечественной сегодня — не приоритетна в государстве, — говорит Иван Петрович ВИКОВАН, директор Музея «Битва за Киев в 1943 году». — Мы сегодня чаще вспоминаем княжую эпоху, казачество, гражданскую войну 1917–1921 годов. Лично мне это неприятно — ведь сегодня еще есть живые свидетели тех событий. Им должна отдаваться дань памяти! В нашем музее не столько рассказывают о технике и униформе, как чтят память погибших воинов. Среди них ведь — тысячи наших соотечественников. Мы еще в 1996-м году задумали построить в музее часовню памяти — где каждый мог бы помянуть погибших или пропавших без вести. Хотим закончить часовню к 65-летию освобождения Киева. Недавно с помощью головы сельсовета Новых Петровцев нашли часть денег (бюджет строительства составляет 1,250 млн. гривен). Было бы прекрасно, если бы в этом нам помогли администрации столичных районов — мы за это организовали бы детям бесплатные экскурсии в музей. В странах мира еще с садика деток водят в военные музеи и показывают — вот здесь воевал твой дедушка за страну, солдаты твоей нации отдали свою жизнь за нее.

http://www.kv.com.ua/archive/224848/social/224907.html